Название: Bittersweet (Горькая сладость)
Автор: Призрак на перекрёстке (Алиру aka сумасшедшая яойщица)
Фандом: Naruto (Наруто. Ураганные хроники)
Главы: 1 часть – 3 глава
Бета: нету оной
Персонажи: Кисаме/Итачи, Мадара, Орочимару, Хидан, Какузу, Саске, Сакура, ОМП и многие другие, многие мельком.
Рейтинг: R или NC-17
Статус: в процессе
Жанр: драма, немного романтики
Дисклеймер: не претендую
Предупреждение: Чен-слэш (секс с несовершеннолетним), возможен ООС, АУ-реальная жизнь, авторская логика и больная фантазия, на горизонте фика, может показаться пафос, в самом начале совсем капелька ЮСТа, присутствует нецензурная лексика. И, да, самое главное предупреждение – смерть обоих главных героев.
От автора: Писалось по заказу Marisa-san и icha-icha-girl, которые хотели: «Кисаме – боец нелегального бойцовского клуба Акацуки, Мадара – владелец этого клуба, Итачи – внук Мадары. Между Кисаме и Итачи, возникает взаимное чувство. Обязательно должны быть: АУ-реальная жизнь, чен-слэш и драма. Размер – не меньше миди, рейтинг – не ниже R. Остальное на усмотрение автора».
P. S. Один Ками-сама знает, какие мысли бродят в головах вышеобозначенной пары, а автор так, предполагает. Сразу говорю: «Гомен», но у Призрака такое видение отношений данной пары.
И, да, глава получилась маленькой)
Глава 3. "... И не проси говорить..."
Открыв входную дверь, Кисаме шагнул внутрь тёмного, пахнущего пылью, коридора. Не обращая внимания на гулявший по квартире сквозняк, он сбросил с плеч рюкзак, и, оставив его валяться возле дверного косяка, не включая свет и не разуваясь, пробрёл внутрь единственной жилой комнаты, которую он арендовал вот уже три года, с тех самых пор, когда пришёл в Акацуки. Устало опустившись в стоящее возле окна, с потрёпанной обшивкой серо-кирпичного цвета, кресло – пережиток прошлых владельцев, Кисаме прикрыл глаза. Ни есть, ни пить, ни делать что-либо вообще, не было ни сил, ни желания, даже думать, что сказать Итачи при следующей встрече, абсолютно не хотелось.
Хошигаке не было дома больше недели. Днём работа, по ночам бои, а затем, два-три часа на отдых в своей гримёрке, потому что сил не оставалось даже на то, чтобы доползти до дома, и снова этот замкнутый круг. Обычно, он никогда так не выматывался, но в этот раз, истощение было не столько физическим, сколько эмоциональным. Осознание того, что он растерялся под внимательным взглядом тёмных глаз, вызывало приступы неконтролируемой ярости. На себя – за то, что позволил этому мальчишке так разговаривать, хоть и не высокомерно, но с таким видом, будто он видел душу насквозь, на Учиху же, – за то, что тот совершенно не вовремя появился в дверях гримёрки. Но, не смотря на крайнюю степень раздражённости, Кисаме прекрасно отдавал себе отчёт в том, что какое бы настроение у него не было, поднять руку на Итачи, он просто не сможет, и дело тут вовсе не в страхе перед Мадарой.
Уйдя в дебри своих мыслей, Кисаме и сам не заметил, как заснул прямо в кресле.
Проснулся он от ощущения чьего-то присутствия. Окинув комнату беглым взглядом, и никого не обнаружив, Кисаме, расслабленно выдохнув, встал с кресла. Медленно потянулся, разминая затёкшие мышцы шеи и спины и, почувствовав не замечаемый до этого голод, побрёл на кухню. Но, едва ступив на порог, поражённо застыл, во все глаза, разглядывая своего ночного визитёра, который, отрешённо смотрел в незашторенное окно и, казалось, что он даже не заметил появления хозяина квартиры.
Опёршись плечом о косяк, и, скрестив руки на груди, Кисаме, мельком глянув на большие настенные часы, циферблат которых показывал пять утра, негромко поинтересовался:
- Что Вы здесь делаете, Итачи-сан?
На секунду, мальчик прикрыл глаза, а затем, повернувшись к мужчине и, скользнув по нему нечитаемым взглядом, пожал плечами, всем своим видом давая понять, что разговаривать сейчас он не намерен.
Хмыкнув, боец прошёл к плите, включил газ, поставил чайник и, повернувшись к своему незваному гостю, спросил:
- А Вас дома не потеряют?
Хотя, вопрос был чисто риторический, потому что Хошигаке точно знал, что не потеряют, да и не кому было терять. Мадара, практически всё своё время проводил в клубе и на работе, а Саске с ними не жил, предпочитая вынужденное общество бывшей жены Мадары – Цунаде и её внука Наруто, большому, но очень часто пустому дому.
В ответ, Итачи отрицательно кивнул головой, полностью подтверждая мысли Кисаме.
Мысленно вздохнув, боец вновь задал вопрос, надеясь хоть так растормошить нахмурившееся чудо.
- Итачи-сан, Вы есть хотите?
На этот раз, мальчишка неуверенно кивнул головой, соглашаясь, и Кисаме, победно улыбнувшись, подошёл к холодильнику. Но, радость его оказалась преждевременной – в холодильнике не было абсолютно ничего съестного, лишь унылые голые полки, на одной из которых, стояла непонятная банка, которую Кисаме не решился трогать. Закрыв бесполезный на данный момент агрегат, он виновато посмотрел на Итачи и, задумчиво взъерошив волосы, умчался в комнату, а буквально через секунду вновь появился на пороге, держа в руках телефон и какой-то клочок бумаги, который оказался номером круглосуточной службы доставки еды. Сделав заказ, Кисаме опустился на стул напротив Учихи и, положив голову на руки, принялся рассматривать бледное лицо, невольно отмечая про себя, что сейчас, Итачи выглядел каким-то, то ли измождённым, то ли до безобразия уставшим, но расспрашивать, что случилось, Хошигаке не решился.
Странно, но сидеть рядом с этим мальчишкой и просто молчать, почему-то, казалось для Кисаме таким естественным и правильным, что когда раздался негромкий стук в дверь, он чуть не подпрыгнул от неожиданности и, встав с нагретого места, пошёл открывать дверь.
Расплатившись за заказ, он принёс разнос с горячими блюдами в кухню и, поставив на середине стола, приглашающее кивнул, а сам принялся наливать чай. Всё это действо, происходило в абсолютной тишине, которую по негласному соглашению, соблюдали оба. Когда же, этот странный, то ли ранний завтрак, то ли поздний ужин закончился, Кисаме вновь глянул на часы, которые уже показывали семь утра. Перехватив его взгляд, Итачи быстро вскочил и, тихо поблагодарив за гостеприимство, поспешил в коридор. Нагнав мальчика, боец машинально схватил его за руку. Почувствовав, как тот вздрогнул, Кисаме тут же отдёрнул пальцы и, глядя в сердитые чёрные глаза, тихо проговорил:
- Извините, Итачи-сан.
Молча, кивнув, мальчик обулся и уже взялся за ручку двери, как его остановил голос Кисаме:
- Вас проводить?
Повернувшись к мужчине, Учиха несколько секунд смотрел в светлые глаза, словно ища что-то, а затем, чуть улыбнувшись, отрицательно покачал головой и негромко проговорил:
- Не надо, Кисаме. – И, открыв дверь, он вышел в подъезд.
Хошигаке очнулся от наваждения лишь тогда, когда хлопнула подъездная дверь.